230 дней, 10 часов, 33 минуты

До всемирного дня диабета!

Диалог: Мудрость в коротких штанишках

МУДРОСТЬ В КОРОТКИХ ШТАНИШКАХ

Сказать честно — опешила. Нижняя челюсть в буквальном  смысле слова отвалилась, я вся превратилась на какое-то мгновение в один большой знак вопроса. С многоточием на конце.

- Ты кто? (Даже такой элементарный вопрос ставит любого взрослого в полнейший тупик. Взрослому я бы ответила: «Национальность — русская, возраст — 24, профессия — журналист…)

- Маша…

Так завязался наш нечаянный диалог. Так сказать, без купюр.

- Что ты тут делаешь?

- Смотрюсь. Меня, то есть, смотрят. Врачи.

- Что тебе смотрят?

- Ноги, глаза, печёнку. Кровь меряют.

- Зачем?

- Сахар ещё проверяют… Чтоб знать, буду я жить или умру.

- Не умрёшь. А что такое — умереть?

- Перестать жить. Просто у меня в ногах и глазах — сосуды. Если они забьются сахаром, тогда и умру.

- И что тебе врачи говорят?

- Сказали, пока чистые сосуды. Это хорошо: значит, пока можно спокойно жить.

- Давно болеешь?

- Давно. Два года уже. Я даже не помню, как заболел.

- Уколы делаешь?

- Все делают уколы. Да это не больно, ты чего! Иголки малюсенькие. И колет мама небольно. В попу колет, в руки. Сам себе иногда в живот колю.

-  У тебя братья или сестры есть?

- Нету. Я единственный (гордо). А, есть! Ещё кошка у нас и кот. Плюшка и Батон. Ничего, дружат…

- Покажи пальцы. (Протягивает ладошками вверх).

- Дырявые они у меня сейчас, правда (деловито), часто слишком меряют кровь. Дома я четыре раза меряю — и всё, говорю, хватит.

- Больно?

- Не больно, а лень. Времени нету — надо с друзьями играть во дворе.

- А друзья знают, что ты — диабетик?

- Не знают почти никто. Один только, мой друг самый лучший. И его мама знает, чтоб, если я вдруг упаду в «гипу», мне что-нибудь сладкое дали в рот. Зачем, чтобы знали? Они глупые. Маленькие. Им лишь бы только прикалываться, смеяться. Несерьёзные они.

- Сладкое любишь?

- Я из сладкого только халву люблю. И тягучий мармелад.

- Разрешают?

- Иногда. А если не разрешают — беру сам, колюсь и сам тоже подкалываюсь. Мама хватится — ем, а я ей: «Уже кололся».

- Когда вырастешь, кем станешь?

- Микробиологом.

- Кем?

- Ну я ж тебе сказал — микробиологом. Это тот, кто бактерии под микроскопом рассматривает и знает, которая от чего. Найду бактерию диабета — и вылечу всю планету.

- Думаешь, найдёшь? Вот до сих пор не могут найти…

-Найду-найду. Она, должно быть, на вид страшная.Корявая такая,зловредная.

Тоненькая, коричневая…

- А врачом не хочешь быть?

- Врачи — они всё время с иголками возятся. А я их и так всё время вижу. Надоело уже.

- Твой врач — хороший?

- Сейчас который? Да, ничего. Мне кажется, он всё на свете знает. Так, будто сам болеет. Я только всё время думаю: интересно, а он хоть раз в жизни себе укол делал? Он что тогда, болел?..

- А где мама?

- Мама за соком вышла на улицу. Люблю сок очень. Когда сахар понижается, с таким удовольствием пью…

- Ты сейчас на мотоцикле ехал. Может, гонщиком будешь?

- Опасно. Они разбиваются. Смотрю гонки по телику — страшно всё-таки. Нет, не надо. Здоровье надо беречь. И как тогда буду сахар мерять? Колоться? Неудобно. А гонять я и так, если что, смогу, если захочу. Для удовольствия.

-  Что больше всего в жизни любишь?

- Ну, что я люблю… Мультики люблю. Собак люблю, кошек. Маму, папу. Бегать. Деда люблю тоже. Мамины сказки слушать люблю на ночь. Сны смотреть потом. Плавать в речке люблю — я умею, ты не думай. В компьютере лазить. Люблю в офис играть…

- Это как?

- Когда я — начальник, а вокруг — рабочие. Я всем как будто задания раздаю, дела там всякие, а они выполняют.

- Что лучше — быть бедным, но здоровым, или богатым, но больным?

- Ты глупая, наверно. Лучше, конечно, богатым и здоровым. Разве так нельзя? Можно.

- Ты часто плачешь?

- Я не плачу. Чего зря плакать, всё равно ведь уже всё случилось.

- У тебя мечта есть?

- А у меня много их, мечт. Я хочу на самолёте полетать. Это первое. Ещё хочу в Африку — посмотреть, как там вообще. Жирафы всякие, тигры, песок, негры… И почему они чёрные? Кожа такая почему? Я знать хочу. Ой, это меня зовут. Надо кровь сдавать. Ты ничего, если я побегу? Пока. Приходи ещё, мне с тобой нравится разговаривать.

Димка повернулся и унёсся. Весь разговор у нас занял минут семь. Такого короткого интервью у меня ещё не было.

Лёгкое, как перышко, светлое, как отблеск солнечного луча, правильное, как Библия.

Я не знаю, что ещё добавить.

М. Митасова

Оригинал статьи можно найти на Официальном сайте газеты ДиаНовости