Жительница Новосибирска Катерина Бернаус — актриса новосибирской студии «Особенный тип», в которой заняты актёры-любители с разным уровнем здоровья. Проекту уже год, за это время студия успела поставить 4 постановки на спектакль «Ангел с усами». Сейчас идёт работа над новой постановкой, которая будет представлена уже в новом театральном сезоне. Цель проекта — создать новую форму творческого взаимодействия совершенно разных в физическом смысле людей.

— С появлением в моей жизни «Особенного типа», моя жизнь изменилась — всё засияло новыми свежими яркими красками. Я стала более уверенной в себе, выросла как личность. До этого я жила обычной скучной жизнью — моталась по больницам, следила за здоровьем сестры, за своим здоровьем…

Моё знакомство с Катей началось с того, что как только мы сели побеседовать на лавочку в Первомайском сквере, она как-то незаметно достала из своей дамской сумочки маленькую коробочку и, совершенно того не стесняясь, сказала: «Я — диабетик, поэтому глюкометр находится со мной всегда и везде». За этими словами последовал ряд вполне обычных для неё и остальных людей с подобным диагнозом действий: из этой же коробочки она достала маленькую иголочку, легким движением руки уколола себе указательный палец, а затем прислонила его к тест-полоске на измерительном устройстве. «Вот что за пакость-то такая, когда мне надо куда-то идти, сахар всегда выше 20», — изумленно сказала Катя и продолжила свои «процедуры». В её руках уже был небольшой шприц с инсулином, она поднесла его к плечу и сделала себе инъекцию. Всё это происходило очень быстро, ловко и совершенно незаметно. Рядом сидящие люди не обратили ни малейшего внимания. Что происходило что-то не совсем обычное, можно было понять, наверное, только по моему немного удивленному и слегка испуганному взгляду.

— Помню, поначалу страшно было на людях всё это делать. Казалось, вот, всё сейчас будут смотреть, неизвестно что думать. А потом со временем понимаешь, что какая разница, кто там, что думает. Мне главное себя проконтролировать и быть спокойной за своё здоровье.

Кате 34 года, диагноз, с которым она живёт — сахарный диабет 2 типа MODY. Моди-диабет — это не отдельное заболевание, а целая группа форм диабета, похожих по течению и принципу наследования. Непривычное название произошло от английской аббревиатуры «MODY». Расшифровывается оно дословно как «диабет молодых зрелого типа». Истинная распространенность MODY-диабета неизвестна. Предполагается, что она гораздо выше официально регистрируемой. Основная проблема — объективные трудности диагностики. По официальным же данным, MODY-диабетом страдает 0,15–17,4 % от всего числа больных сахарным диабетом. Болезнь развивается на фоне генной мутации, в результате чего происходят нарушения функций поджелудочной железы. Изменения на генном уровне происходят чаще всего в подростковом, юношеском и даже детском возрасте. Но диагностировать заболевание, точнее, его тип, возможно только методом молекулярно-генетических исследований.

— Я очень внезапно и неожиданно для себя узнала о том, что у меня сахарный диабет. Был май месяц 2009 года, погода стояла жаркая, и мне всё время хотелось пить. Но как-то я не придавала этому значения, всё списывала на жару. Сестра моя младшая, Дашка, уже давно болела диабетом — с 10 лет, сейчас ей 29, она и подтолкнула меня на то, чтобы я проверилась. К сожалению, диагноз подтвердился …

— Что-то изменилось в твоей жизни с момента заболевания?

— Ну, как сказать … Скажу точно одно — мне это не мешает. Просто, если относиться к этому, как к болячке и строить из себя умирающего лебедя, ничего хорошего не будет, все положительные события просто пройдут мимо. Я с самого начала отнеслась ко всему очень спокойно: не истерила, не плакала, диабет и диабет. Знаешь, как говорят — диабет, это не заболевание, а образ жизни.

К сожалению, людям, больным сахарным диабетом приходится сталкиваться с проблемой получения инсулина. По словам Кати: «Как ни придёшь в поликлинику, то его нет, то не хватило». Почему так происходит — не знает никто, врачи не берутся отвечать на подобные вопросы, а государственные власти и подавно.

— За инсулином я хожу в поликлинику раз в месяц. Последние два месяца, что хожу, не получила ничего, его просто не было. Но, к счастью, обошлось без последствий, инсулином поделилась моя знакомая, взаимовыручка, так сказать. Инсулин разный бывает, но мне повезло, что у нас оказался одинаковый вид — «Хумалог».

— Тебе, получается, сладкое нельзя?

— Вот сладкое для меня — это самая большая проблема, потому что его я очень люблю. Поэтому вести образ жизни как диабетик, я просто не могу. Я постоянно что-нибудь хомячу: то мороженое куплю, то пахлаву, то ещё какую-нибудь вкуснятину. Но я сразу ставлю «подколку» на то, что я съела, высчитываю единицы, какие надо поставить и ставлю себе «подколку» инсулина. Поэтому тем, кто на инсулине, проще позволить себе съесть чего-нибудь сладкого, потому что есть возможность скорректировать дозу. Я раньше на таблетках была — вот там, такой возможности нет, лишнюю таблетку не съешь и не уменьшишь дозу — нельзя.

— А что больше всего из сладкого любишь?

— Я очень люблю выпечку. Я пеку сама, последний раз вот брауни делала. Как-то раз купила в кондитерской его и влюбилась. Пришла домой, нашла рецепт и теперь пеку его время от времени — улыбаясь рассказывает Катя, периодически попивая из бутылки ярко-зелёный напиток — безалкогольный лимонад «Мохито».